Бруно Джордано

БРУНО (Bruno) Джордано (монашеское имя; вошёл в историю под этим именем, настоящее имя Филиппо) (январь или февраль 1548, Нола, близ Неаполя - 17.2.1600, Рим), итальянский философ, писатель. Учился в Неаполе (1562-1565 годы), с 1566 года - монах-доминиканец, в 1572 году принял священство. Заподозренный в ереси арианского типа, в 1576  году бежал в Рим; скитался по городам Северной Италии (1576-1578 годы). В 1578 году переехал в Шамбери (Савойя), в 1579 году - в Женеву (где временно обратился в кальвинизм, а затем попал в тюрьму за резкую критику близкого сподвижника Теодора де Безы Антуана Делафе). Позднее жил во Франции: в Тулузе (1579-81 годы), Париже (1581-1583 годы и 1585-86 годы; лекции в Сорбонне о тридцати атрибутах Бога сделали Бруно знаменитым), затем - в Англии (1583-85 годы; курс лекций Бруно в Оксфорде был насильственно прерван университетскими властями из-за коперниковской направленности идей Бруно). Антиаристотелистское выступление Бруно в коллеже Камбре (май 1586 года) закончилось скандалом; с середины 1586 года Бруно скитался по Европе (Висбаден, Марбург, Виттенберг, Прага, Франкфурт-на-Майне, Цюрих и др.). В августе 1591 года возвратился в Италию (в Падую, затем в Венецию); 22.5.1592 на основании доноса арестован и передан в руки венецианской, а затем (январь 1593 года) - римской инквизиции. В сентябре 1599 года Бруно согласился признать себя еретиком, однако 21 декабря отказался от покаяния и был сожжён на костре.

Целостной и строгой философской системы Бруно не создал, хотя и стремился к этому; его учение, характерное для Позднего Возрождения, представляло собой противоречивое сочетание архаических элементов с предвосхищением новоевропейского научного мышления, эзотерических и оккультных идей - с математической и астрономической выкладками. В своих ранних сочинениях «О тенях идей» («De umbris idearum», 1582 год), «Песнь Цирцеи» («Cantus Circaeus», 1583 год), «Светильник тридцати изваяний» («Lampas triginta statuarum», 1587 год) и др. Бруно постепенно подчиняет мнемонику («искусство памяти») задачам космологического и онтологического характера. Присущий этим трактатам интерес к магическому знанию сохраняется в последующих его сочинениях (созданных в основном между 1582 и 1591 годами), из которых наиболее известны диалоги на итальянском языке: «метафизические» (1584 год, русский перевод – 1949 год)- «Пир на пепле» («La cena de le ceneri»), «О причине, начале и едином» («De la causa, principio et uno»), «О бесконечности, вселенной и мирах» («De l’infinito, universo et mondi») и «нравственные» (1585 год) - «Изгнание торжествующего зверя» («Spaccio della bestia trionfante», русский перевод – 1914 год), «Кабала пегасского коня» («Cabala del cavallo pegaseo», русский перевод – 1949 год), «О героическом энтузиазме» («De gl’eroici furori», русский перевод – 1953 год).

В развиваемой Бруно пантеистической метафизике всеединства как живой бесконечной всецелостности идеи неоплатонизма, прежде всего, учение о едином начале, «всеобщем уме» (intellectus universalis) и мировой душе как движущем принципе Вселенной, приведшее Бруно к гилозоизму, сочеталось с сильным влиянием ранней греческой натурфилософии (идея параллелизма микрокосмоса и макрокосмоса и др.). Определяющее влияние на Бруно оказала философия Николая Кузанского, от которого он воспринял идеи отрицательного (апофатического) богословия, поставив на место трансцендентного Бога христианского вероучения «Бога в вещах» (Deus in rebus, Dio nelle cose), то есть совокупность всего сущего в единстве порождающей природы, обеспечиваемом Божественным абсолютом. Многим обязан Бруно и традиции герметизма, с которой в своих космологических построениях он связывал гелиоцентрическую теорию Н. Коперника. Актуальную бесконечность абсолютного максимума Николая Кузанского Бруно фактически отождествил с заполненным эфиром беспредельным пространством всеобъемлющего универсума, а потенциальную бесконечность последнего - с бесчисленностью миров, существующих в нём. То, что в аристотелевско-схоластической традиции представлялось замыкающей космос сферой неподвижных звёзд, Бруно, развивая идеи античных атомистов, объявлял солнцами других, удалённых от нас на колоссальные расстояния миров. Органицизм и панпсихизм Бруно приводили его к убеждению в одушевлённости всех миров, этих «великих тварей» (grandi animali), и возможной их «населённости». Таким образом, космос Бруно бесконечен и полицентричен не только в физическом и математическом, но и в биологическом и духовном планах; любая его точка - его смысловое средоточие. В поздних сочинениях Бруно - «франкфуртских поэмах» (1591 год): «О трояком бесконечно малом» («De triplici minimo»), «О монаде, числе и конфигурации» («De monade, numéro et figura») и «О безмерном и неисчислимых мирах» («De immenso et innumerabilibus») - намечено близкое античному атомизму учение о монаде как мельчайшей единице бытия.

В учении Бруно и способах его изложения огромная роль принадлежит поэтическому началу и художественной фантазии. В его сочинениях ощущается влияние маньеризма (контраст между рациональной аргументацией и взвинченными патетическими отступлениями, между условно-аллегорической и подчёркнуто обытовлённой образностью; критика нормативизма в поэзии; пародирование традиционной риторики и стилизация поэзии петраркизма; причудливые каламбуры, в том числе в заглавиях). Единственное чисто литературное произведение Бруно - комедия «Подсвечник» («II Candelaio», 1582 год; русский перевод – 1940 год, под названием «Неаполитанская улица») - содержит резкую критику ренессансного гуманизма.

Узко теологическая проблематика мало волновала Бруно, который в своём отношении к религии соединял прагматический подход к ней как к фактору социальной стабильности (в духе Н. Макиавелли) со стремлением преодолеть кризисное состояние Церкви и модернизировать христианское учение. Фактически он развивал - вслед за флорентийскими неоплатониками - философскую религиозность, важнейшим элементом которой выступало «героическое исступление» («eroiсо furore»), устремлённость человека к Божественному, возвышающая его над повседневностью и позволяющая создать основанную на нравственных началах цивилизацию. Смерть стала для Бруно, не чуждого мессианизму, последним актом подобного исступления.

В 19-20 веках в философской (Ф. В. Шеллинг и др.), оккультной (А. Безант) и художественной литературе (В. Ф. Одоевский, Дж. Линдсей) формируется тенденциозный образ Бруно - героического борца с католическим мракобесием; подобная же его трактовка возобладала в советской историографии.

Соч.: Opere latine... Napoli; Firenze, 1879-1891. Vol. 1-3; Opere italiane. Bari, 1925-1927. Vol. 1-3; Диалоги. М., 1949; Œuvres complètes. Р., 1993-1996. Vol. 1-6; Избранное. Самара, 2000.