Кормление

КОРМЛЕНИЕ, форма функционирования институтов управления и суда в Древнерусском государстве, русских землях и княжествах, Русском государстве в середине 11-16 века. Лица, пожалованные князьями-суверенами соответствующими должностями (наместник, волостель, тиун, ключник и др.), содержались в период исполнения своих обязанностей за счёт натуральных поборов (мясо, хлеб, корм для лошадей), повинностей, денежных взиманий и пошлин с местного податного населения. Такие порядки отражали складывание средневековых государственно-административных структур, когда под началом князей представители привилегированных военно-служилых слоёв, как престижных их групп (члены Государева двора, обладатели думных чинов), так и массовых (смотри в статье Дворянство), имели право и обязанность соучастия в реализации властных, главным образом административно-судебных, прерогатив. В социально-экономическом плане кормления служили материальной базой (в середине 11 - 1-й трети 15 века - главной) для воспроизводства указанных групп общества (их социальное качество наряду с кормлением обеспечивалось светским землевладением, как вотчинным, так и условным, значение которого возрастало со 2-й половины 14 века). Термин «кормление» известен по сохранившимся документальным источникам с середины 14 века, по летописным - с конца 14 века.

Реклама

Генетически кормление восходит к княжескому полюдью и к более поздним княжеским объездам городов, в ходе которых князья осуществляли свои властные прерогативы. Принцип сбора с местного населения продуктов и денег представителями княжеской власти при выполнении ими разовых или периодически повторявшихся поручений фиксируется в середине 11 века, в правление киевского князя Ярослава Владимировича Мудрого. Такой порядок был затем законодательно оформлен в Русской правде. Формирование в конце 11 - 13 веках административно-судебного деления территорий княжеств на города (места пребывания князей-суверенов или их наместников) и волости (управлявшиеся волостелями), эволюция форм функционирования местных институтов власти (от «проездного» суда наместников к их постоянной деятельности в стационарных резиденциях) сопровождались складыванием системы кормления, прежде всего, в личных княжеских владениях, в том числе в так называемых путях (конюшенном, стольничьем, сокольничьем, чашничьем), восходящих к рубежу 12 и 13 веков. Наибольшее распространение и максимальное разнообразие кормления получили во 2-й половине 14 - середине 16 века.

Существовало три объекта кормления. Первый - города и волости великих и удельных княжеств. Согласно имеющимся данным, во 2-й половине 15 - середине 16 века в кормление отдавались свыше 110 городов, около 30 из которых нередко делились на половины или другие доли в качестве самостоятельного кормления [в том числе Москва, Новгород, Псков (с 1510), Великие Луки (с 1478), Вологда, Галич, Дмитров, Кострома, Нижний Новгород, Переяславль, Путивль (с 1500), Руса (с начала 16 века Старая Руса), Переяславль-Рязанский, Серпухов], более 20 городов управлялись обычно представителями высшей знати, преимущественно членами Боярской думы [Владимир, Москва, Новгород, Псков, Смоленск (с 1514), Вязьма, Коломна, Кострома, Переяславль-Рязанский и др.]. Административно-судебная подведомственность сельских местностей городским наместникам была различной в зависимости от их удалённости от города, характера правонарушений, происхождения и статуса жалуемых кормлением лиц и других факторов. Подавляющее большинство волостей представляли собой отдельные кормления, причём крупные волости делились на половины, а небольшие соединялись в одно кормление.

Вторым объектом являлись должности: управленческие в собственных владениях великих и удельных князей (с конца 15 века именовались дворцовыми); приказного типа; прямых княжеских представителей. Из управительских кормлений более частыми были: предоставления кормления «на ключ» (то есть назначение великокняжеским приказчиком в ряд городов с сельской округой, где находились великокняжеские владения); назначение великокняжеским дворским (во Владимире); на те или другие должности в великокняжеских или княжеских путях в ряде уездов; на должность великокняжеского (княжеского) тиуна в отдельных городах и т.п.

Третьим объектом кормления было право на взимание (главным образом в городах, но также и в сельских местностях) отдельных фискальных сборов, торговых и иных пошлин, в том числе торгово-проезжих, собиравшихся самими кормленщиками или же получаемых ими от административных лиц и представителей населения («поворотное», «полавочное», «мех», «писчее»).

По мере значительного увеличения численности рядовых членов военно-служилых групп во 2-й половине 15 века, изменений в структурах и генеалогическом составе Государева двора, образования единой территории Русского государства и постепенной централизации институтов власти в нём, кормления стали жаловаться более ограниченному кругу лиц - всем членам Государева двора, дворовым детям боярским, а также преуспевшим на военной службе городовым детям боярским (в последнем случае кормления были формой материального поощрения и повышения социального статуса рядовых дворян). Процедура получения кормления включала: подачу служилым человеком челобитной о пожаловании кормления (лично князю, а с конца 15 века чаще княжеским дьякам, ведавшим кормлением), выдачу жалованной грамоты на кормление. Известны два типа таких грамот, различавшихся по объёму судебных прав кормленщика. Отдельные грамоты содержали дополнительные пожалования - право держать корчму, иметь своего праведчика (осуществлял доставку свидетелей на судебные заседания, доставлял «судных мужей» в суд более высокой инстанции), взимать некоторые пошлины (мыт, «конское пятно» и др.). Кроме того, выдавались особые грамоты (с середины 16 века - доходные списки), в которых фиксировались сроки и нормы взиманий денежных и натуральных «кормов». При необходимости кормленщик получал отдельный документ, временно отменявший судебные иммунитеты местных светских и церковных землевладельцев («грамота на грамотчики»). Отношения населения с кормленщиками регулировались также уставными наместничьими грамотами (выдавались по инициативе местных жителей) и статьями Судебников 15-16 века.

Кормление давалось обычно на 1-2 года, порой на 3-5 лет, а в исключительных случаях на более длительный срок. За военные или дипломатические заслуги, иногда по другим мотивам кормление продлевалось, как правило, на 1-2 года или сразу после его окончания, или после перерыва (от 6 месяцев до 2 лет). Получение жалованной грамоты на кормление и «наезд» служилого человека на кормление обычно разделял период от 1 до 3 лет и более, причём «наезду» непосредственно предшествовала указная грамота прежнему кормленщику с распоряжением о его «съезде» с кормления. Смерть кандидата на кормление в период ожидания или во время кормления нередко приводила к передаче кормления «за долг» его родным братьям или сыновьям. С последней четверти 15 века учётом кормления и кормленщиков, выдачей документов и их фиксацией в специальных книгах ведали особые комиссии дьяков («кормленые дьяки»).

Кормленщика при «наезде на кормление» сопровождал штат помощников из числа его холопов. Кормленщик и его люди имели право на один ненормированный «корм» при «наезде на кормление» («кто что принесёт») и три нормированных (на Рождество Христово, Пасху и Петров день). В указных грамотах предусматривалась возможность замены натуральных поборов денежными по воле кормленщика, причём нормы денежных эквивалентов различались в зависимости от категории населения (у черносошных крестьян были выше более чем на 20%). Сумма доходов от кормления сильно варьировалась в зависимости от численности податного населения (от 6-7 до 40-50 рублей и более за весь срок кормления) и резко возрастала при пожаловании кормленщику права держать корчму и права на взимание ряда пошлин. Первоначально сбор кормов или денег осуществляли люди кормленщика, позднее эту операцию производили представители местного населения. К середине 16 века некоторые кормления уже отдавались на откуп.

На практике функционирование системы кормления заметно отличалось от зафиксированных в грамотах правил и норм. Распространённым был четвёртый регулярный «корм» осенью (на праздник Покрова Богородицы); кормленщика обычно сопровождала семья (члены которой, как правило, получали подношения), а иногда и собственный дворецкий, которому также шли «корма». В пользу кормленщика с приходских или общинных пиров-братчин в дни престольных и иных празднеств нередко взималась «явка» в натуральной форме (пиво, мёд, брага) или собирались деньги. Отдельно оплачивались поездки кормленщика по управляемой им территории. Население также обязывалось возводить, ремонтировать и обслуживать двор кормленщика. Известны случаи отработок населения на кормленщиков. Пошлины от судебных процессов нередко превосходили доходы собственно от кормления. Злоупотребления кормленщиков именно в сфере суда были наиболее болезненными для всех групп местного населения, они вызывали в 1-й половине 16 века многочисленные челобитья в адрес великого князя.

Не позднее 2-й четверти 16 века обозначился кризис системы кормления. Количество кормлений заметно отставало от роста численности привилегированных групп с традиционным правом на получение кормления, а дробление кормления или перевод их на откуп привели к тому, что кормления перестали в достаточной мере обеспечивать содержание кормленщиков. Широкое распространение церковного, а также светского вотчинного и условного землевладения с судебным иммунитетом сокращало источники доходов кормленщиков от суда и порождало конфликты между кормленщиками и землевладельцами. Это нередко требовало согласованного вмешательства ряда центральных органов власти, а в результате управление системой кормления усложнялось, становилось громоздким и обременительным. Ослабляло влияние кормленщиков и привлечение великокняжеской властью ещё с конца 15 века представителей податного населения (прежде всего горожан, черносошных и дворцовых крестьян) к соучастию в суде кормленщиков в качестве «судных мужей» (при разбирательстве дела в более высокой инстанции подтверждали соответствие выданной по итогам суда кормленщика «правой грамоты» ходу судебного процесса), к организации и сбору различных платежей (в том числе поступавших самим кормленщикам). С развитием поместной системы ускорилось формирование уездных (городовых) корпораций детей боярских с общими материальными и служилыми интересами. Их представители назначались городовыми приказчиками, избирались губными старостами (смотри Губная реформа 1530-50-х годов; Губные учреждения), что ограничило сферу управления кормленщиков. В большинстве районов государства система кормления прекратила существование в ходе проведения земской реформы 1555-56. Кормление как форма управления сохранялось во 2-й половине 16 века в приграничных регионах на западе и юге страны (к югу от среднего и нижнего течения Оки), в зонах военных действий и на завоёванных или присоединяемых территориях.

Лит.: Веселовский С. В. Феодальное землевладение в Северо-Восточной Руси. М.; Л., 1947. Т. 1; он же. Исследования по истории класса служилых землевладельцев. М., 1969; Каштанов С. М. Социально-политическая история России конца XV - первой половины XVI в. М., 1967; Носов Н. Е. Становление сословно-представительных учреждений в России. Л., 1969; он же. Становление сословного представительства в России в первой половине XVI в. // Исторические записки. М., 1986. Т. 114; Флоря Б. Н. Кормленые грамоты XV-XVI вв. как исторический источник // Археографический ежегодник за 1970 год. М., 1971; Зимин А. А. Наместничье управление в Русском государстве второй половины XV - первой трети XVI в. // Исторические записки. М., 1974. Т. 94; Назаров В. Д. Полюдье и система кормлений // Общее и особенное в развитии феодализма в России и Молдавии. М., 1988; он же. О проездном суде наместников в средневековой Руси // Древнейшие государства на территории СССР. Материалы и исследования. 1987. М., 1989; он же. «Дворянин» в актах и грамотах Северо-Восточной Руси и Новгорода в XIV-XV вв. // Russian History. Festschrift for R. Hellie. 2007. Vol. 34. №1/4. Pt. 1; Антонов А. В. Из истории великокняжеской канцелярии: кормленые грамоты XV - середины XVI в. // Русский дипломатарий. М., 1998. Вып. 3; Пашкова Т. И. Местное управление в Русском государстве первой половины XVI в. М., 2000; Алексеев Ю. Г. Судебник Ивана III. Традиция и реформа. СПб., 2001; Стрельников С. В. К изучению юридической терминологии в средневековой Руси Х-XVII вв. («правда», «праведчик» и «недельщик») // Очерки феодальной России. М., 2004. Вып. 8; Кистерев С. Н. Недельщик XV-XVI вв.: происхождение термина // Исследования по истории средневековой Руси. М.; СПб., 2006.

В. Д. Назаров.